Авторизация

 

 

 

Сиятельный. Часть 3
Читать книгу Павла Корнева "Сиятельный"
Часть первая "Падший: титановый клинок и сила воображения"

 


Купить бумажное издание: Лабиринт, Озон
Купить и скачать электронный текст на Литрес
Купить и скачать книгу в магазине Автора в форматах fb2, mobi, epub, rtf, txt
Cкачать и слушать аудиокнигу "Сиятельный"

 

 

 

 

 

Падший: титановый клинок и сила воображения

 

Часть 3

  

 

  Роберт Уайт отыскался в "Винте Архимеда"; судя по распущенному шейному платку, одним графинчиком портвейна дело явно не ограничилось, но настроение у инспектора от выпитого нисколько не улучшилось.

  Есть такие люди - они прекрасно понимают, что пить не вправе, но пьют и оттого не чувствуют облегчения от алкоголя и лишь ещё больше мрачнеют. Роберт точно был из их числа, поэтому, прежде чем начальник успел открыть рот и прогнать меня взашей, я решительно уселся напротив и без промедления заявил:

  - Готовится ограбление банка.

  - Я велел тебе проваливать, - пробурчал инспектор, ожидаемо пропуская мои слова мимо ушей.

  - Я выполнил ваше распоряжение, - напомнил я, снял тёмные очки и, сделав над собой определённое усилие, посмотрел собеседнику в глаза. - Инспектор, ограбление банка - это серьёзно.

  - Да ну? - скептически поморщился Роберт Уайт, но моя уверенность его всё же зацепила. Налившиеся свечением глаза потускнели и вновь стали бесцветно-серыми. - Рассказывай! - махнул он рукой.

  - Думаю, готовится подкоп под банкирский дом Витштейна.

  - Думаешь? С чего бы это тебя осенило?

  Я в двух словах описал увиденное в иудейском квартале, а когда инспектор впал в глубокую задумчивость, осмысливая услышанное, обернулся и подозвал подавальщицу. Время было обеденное, и теперь хозяину помогало несколько шустрых девиц.

  - Суббота... - пробормотал Роберт Уайт. - Ортодоксальному иудею нельзя работать в субботу, так? Но ведь он и не работал? Или открыть, закрыть ворота - это уже работа? А если там просто делают ремонт?

  - Чтоб иудей привлёк рабочих со стороны? - фыркнул я, наполняя стакан из выставленного на стол кувшина с лимонадом. - Да его потом заклюют! Нет, думаю, этот иудей не из общины.

  - Опять думаешь, - скривился Уайт.

  - Татуировка, - напомнил я. - На правой кисти у него была наколота змея. Или длинная рыба, точно не разобрал.

  - И что с того?

  - Ортодоксальный иудей никогда не пометит себя татуировкой. "И царапин по умершим не делайте на теле вашем, и наколотой надписи не делайте на себе".

  Инспектор уставился на меня с нескрываемым удивлением.

  - Ты так хорошо разбираешься в Торе?

  - Нет, просто разбираюсь в татуировках.

  - Даже если это так, откуда уверенность, что целью является банк?

  - А какие варианты? С одной стороны бакалейная лавка, с другой - мастерская сапожника. Банк точно напротив.

  Роберт Уайт допил портвейн и гаркнул во всю глотку, перекрывая царивший в заведении гомон:

  - Джимми!

  Рыжий поспешно поднялся из-за углового стола и подошёл к нам.

  - Да, инспектор? - тягуче произнёс он, оправляя мундир. Был констебль в лёгком подпитии, но на ногах держался уверенно и не шатался.

  - Садись! - приказал ему Роберт Уайт и спросил: - Никто не болтал в последнее время о налёте на банк?

  - Нет, тишина, - мотнул головой констебль после недолгих раздумий.

  - А что скажешь о высоком сутулом иудее с татуировкой то ли угря, то ли змеи на правой кисти?

  На этот раз Джимми ответил без запинки:

  - Ури Кац по прозвищу Вьюн. Получил пять лет каменоломен за взлом кассы, мог уже освободиться.

  - Вот как? - удивился инспектор и приказал: - Разузнай о нём, Джимми. И хватит пить, похоже, у нас появились планы на вечер...

  Я воспользовался паузой и принялся хлебать томатный суп, соленный и горячий.

  

   На место выехали, когда город уже окутали сумерки, тихие и незаметные словно вражеские лазутчики. Пока разъездной экипаж катил по Ньютонстраат, вдоль дороги сияли электрические фонари, но стоило только свернуть с неё, как враз сгустился мрак. Теперь темень кое-как разгонял лишь скудный свет газовых ламп, которые к этому времени уже заканчивали разжигать брёдшие с лестницами от столба к столбу фонарщики. Потом пропали и они. В тёмных закоулках старых районов безвластно царствовала Никта, разве что над дверями питейных заведений моргали одинокие фонари, да из щелей рассохшихся ставень изредка пробивались тусклые лучики света.

   Правил экипажем Джимми; он запалил керосиновую лампу, но та не столько освещала дорогу, сколько обозначала нас в ночной тьме. Иначе запросто могли столкнуться с кем-нибудь или стоптать вывалившегося под копыта лошадей пьяницу. Имелись у нас, разумеется, и электрические фонари, но использовать их было равносильно крику во всю глотку, что по улице катит полицейский наряд.

  Ни к чему это. Тем более, что экипаж внешне не отличался от частных повозок, сам Джимми сменил мундир на вышарканные брюки и клетчатый пиджак, а все остальные укрылись от нескромных взглядов внутри.

   Роберт Уайт сидел на лавке прямой как штык, лишь беспрестанно бегавшие по верхней крышке электрического фонаря пальцы выдавали его беспокойство. Рамон упёр незаряженную пока ещё лупару прикладом в пол, опёрся на неё и клевал носом. Билли же придерживал отставленные к стенке самозарядные карабины, свой и приятеля, и размеренно пережёвывал табачную жвачку. От этого его и без того скуластое лицо с широкой прорезью лягушачьего рта порой превращалось в совсем уж гротескную маску.

   Я достал из кармана жестянку и закинул в рот леденец; оказался мятный.

  - Испортишь зубы, - ухмыльнулся Билли, непривычно спокойный, словно опившийся опиумной настойки невротик.

  - На свои посмотри, - скривился я.

  Избавить от коричневатого табачного оттенка не мог никакой зубной порошок, но иного выбора любителям этой немудрёной забавы не оставалось с тех самых пор, как производство патентованной каучуковой жевательной резинки встало из-за нехватки сырья. И ожидать улучшения ситуации с поставками каучука в ближайшее время не приходилось: плантации Цейлона и Зюйд-Индии не могли удовлетворить всех потребностей, а о возобновлении торговли с ацтеками даже речи не шло. Более того - если в Иудейском море начнётся очередная заварушка, торговые суда и вовсе придётся направлять вокруг Африки. Военные флоты Великого Египта и Оттоманской империи способны перекрыть и Красное море и Персидский пролив, и даже преимущество в воздухе не позволит организовать полноценное конвоирование торгового флота, поскольку в первую очередь дирижабли потребуются для поддержки наших крепостей на севере Аравийского острова.

  Билли в ответ на моё замечание лишь усмехнулся, приоткрыл шторку и сплюнул на улицу. Рамон глянул ему через плечо, встрепенулся, прогоняя сонливость, и переломил стволы лупары. Затем вытащил из бандольеры солидный патрон со свинцовой пулей в алюминиевой рубашке и отработанным движением сунул его в один из патронников.

  Для задержания обычных грабителей столь мощного оружия не требовалось, но ещё неизвестно, с кем доведётся повстречаться на тёмных улочках нашего беспокойного города. А пятьдесят грамм чистой смерти успокоят даже демона; ненадолго, но успокоят.

  Главными недостатками четырёхствольного монстра, произведённого на оружейной мануфактуре Хейма, была сильная отдача и немалый вес. Во всём нашем отряде лишь Рамон не испытывал затруднений при обращении с этой махиной.

  Тут раздался условленный стук в стенку и сразу погасли отблески керосиновой лампы; Рамон зарядил последний патрон и поспешно защёлкнуть стволы.

  - Подъезжаем? - уточнил он.

  - Подъезжаем, - подтвердил инспектор и, откинув полу плаща, проверил, легко ли выходит из кобуры шестизарядная Гидра.

  Старший брат Цербера напоминал многоствольный револьвер и помимо чрезвычайной устойчивости к чарам малефиков и потустороннему воздействию инфернальных созданий - электричество сильнее магии! - отличался громоздкостью и крайне трудоёмким процессом перезарядки, посему особой популярностью среди полицейских не пользовался. Я и сам полагал, что инженерам "Оружейных заводов Тесла" стоило остановиться на трёхзарядном Цербере.

  Экипаж начал замедлять бег, и тогда инспектор скомандовал Билли:

  - На выход. Ты на Михельсона.

  Констебль распахнул дверцу, передал Джимми второй карабин и спрыгнул на брусчатку, в один момент растворясь в ночной тьме. Рыжий убрал винтовку на колени, потушил керосиновую лампу и натянул поводья, ещё больше сдерживая бег лошадей.

  Сунув тёмные очки в нагрудный карман, я расстегнул хлястик кобуры, вытащил Рот-Штайр и, оттянув головку затвора, дослал патрон. А когда экипаж повернул на перекрёстке, оставляя позади цирюльню, первым соскочил с подножки и метнулся к воротам. В один миг перевалился через них, сдвинул щеколду и приоткрыл, запуская в переулок инспектора Уайта и Рамона Миро.

  Джимми направил карету к соседнему дому и остался сидеть на козлах с карабином в руках; роль караульного его всецело устраивала.

  - Сюда! - позвал я за собой инспектора, настороженно шагая по переулку, и тот немедленно шикнул на меня.

  - Не шумим!

  Электрический фонарь он не включил, и до задворок цирюльни пришлось пробираться в кромешной тьме. К счастью на заднем дворе темень сгустилась уже не столь беспросветная, поэтому отыскать дверь чёрного хода удалось, не нашумев разбросанным тут и там хламом.

  - Только тихо! - предупредил Роберт Уайт, когда я убрал пистолет в кобуру и просунул в щель между полотном и косяком прихваченный с собой ломик.

  Я осторожно надавил, дверь едва слышно хрустнула и приоткрылась. Рамон с лупарой наизготовку первым перешагнул через порог, инспектор сунулся следом и поспешно щёлкнул выключателем фонаря.

  Яркий луч пробежался по задней комнате цирюльни - никого.

  - Лео, проверь зал и стой здесь, - распорядился Роберт Уайт. - Рамон, мы на второй этаж. И ти-и-ихо!

  Отложив ломик на буфет, я взял пистолет двумя руками и двинулся по коридору, стараясь по возможности не скрипеть рассохшимися половицами. Заглянул за занавеску, оглядел силуэты двух пустых кресел - чисто! - и вернулся в заднюю комнату дожидаться возвращения со второго этажа сослуживцев.

  - Пусто, - отчитался, когда инспектор спустился из жилых помещений наверху.

  - У нас тоже никого, - проворчал Роберт Уайт. - Надеюсь, ты не сбил нас с панталыку...

  - Они, должно быть, в подвале! - возразил я.

  - Давайте отыщем лестницу, - решил инспектор и высветил выходившие в прихожую двери.

  За одной оказалась уборная, а вот вторая привела нас в комнату со штабелями мешков, туго-набитых и пыльных. Они занимали едва ли не всё помещение целиком, свободным оставался лишь узкий проход у стены.

  Я разложил нож, с тихим щелчком зафиксировал складной клинок и аккуратно вспорол плотную ткань; посыпалась земля.

  - В яблочко! - выдохнул я тогда, не скрывая облегчения.

  - В подвал! - оживился инспектор. - Прихватим их на горячем!

  Мы осторожно пробрались по проходу к тёмному провалу в полу и окружили его, не зная толком, как быть дальше. Недолго думая, инспектор толкнул Рамона в плечо и указал на пол.

  - Давай!

  Констебль опустился на колени, отложил лупару на запылённые доски и заглянул вниз.

  - Свет горит, - почти сразу сообщил он нам.

  - Только тихо! Не спугните их! - азартно выдохнул Роберт Уайт, окончательно позабыв обо всех сомнениях на мой счёт.

  Ну в самом деле - оставлять свет на ночь в подвале цирюльни добропорядочному иудею совершенно не с руки.

  - Пошли! Пошли! - скомандовал инспектор. - Быстрее!

  Рамон скатился вниз первым, я без промедления метнулся следом, хоть обычно подвалы и не жаловал. Пугали они меня, до неуютного озноба, до мурашек на спине и дрожи в коленях пугали.

  Но куда деваться?

  Ходу!

  Едва не наступая на пятки констеблю, я сбежал в небольшую каморку, чуть ли не наполовину наваленную огромной кучей земли. Здесь же валялись обломки разобранной кладки одной из стен, а немного дальше, за столом в круге света от висевшей под потолком "летучей мыши" сидел долговязый иудей, чью плешивую макушку больше не скрывала чёрная шляпа.

  Заслышав шум шагов, он отставил кружку и обернулся, но при виде направленных на него стволов лупары обмер и совершать глупостей не стал.

  - Руки! - шепнул Рамон, иудей повиновался.

  Я обогнул кучу натасканной в подвал земли, шагнул через перевёрнутую тележку и присел рядом с проломом в разобранной стене. Осторожно заглянул в усиленный деревянными распорками лаз, там - одна лишь темень.

  - Чисто, - сообщил Рамону.

  - Инспектор! - позвал тот начальника, не открывая от задержанного ни пристального взгляда, ни ружья.

  Роберт Уайт без лишней спешки спустился в подвал, подошёл к столу и взял лежавший на нём странного вида пистолет. Изогнутой рукоятью и открытым курком задняя часть непонятного оружия напоминала револьвер, в то время как компоновка передней копировала Маузер К66 с той одной лишь разницей, что здесь магазин был отъёмным.

  - Бергман номер пять! - объявил Роберт Уайт и многозначительно добавил: - Совсем новенький.

  Он повертел оружие в руках и как бы невзначай направил ствол на задержанного.

  - Кто в подкопе? - спросил инспектор, большим пальцем играясь со спицей курка.

  Долговязый иудей шумно сглотнул и поспешно ответил:

  - Никого.

  - Двое? Трое? - уточнил Роберт, и глаза его стали белее мела и прозрачнее родниковой воды.

  - Никого! - вновь соврал задержанный.

  Инспектор небрежным движением сдёрнул с него сначала один накладной пейс, затем другой и с нескрываемой печалью в голосе произнёс:

  - Зачем ты лжёшь мне, Ури?

  Иудей задрожал, но оказался не в силах оторвать взгляд от глаз сиятельного. Он попытался отвернуть голову, не сумел и этого и как-то сразу весь поник.

  - Двое, - признал злоумышленник.

  - Вооружены?

  - Да.

  - Рамон, присмотри за ним, - приказал тогда Уайт констеблю.

  - На колени! - немедленно распорядился констебль. - Руки на затылок, пальцы сцепить!

  Инспектор Уайт удовлетворённо кивнул, положил пистолет на стол и подошёл ко мне.

  - Что у тебя, Лео?

  Я глянул в темень пролома и невольно поёжился:

  - Кротовья норма. - Потом спросил: - Инспектор, вызовем Джимми и Билли?

  - Разберёмся сами, - отрезал начальник, выкрутил регулятор электрического фонаря на полную мощность и достал из кобуры Гидру. - Вперёд! - приказал он, когда яркий луч скользнул по дощатым распоркам и упёрся в земляную стену.

  Я с тяжёлым вздохом забрался в лаз, согнулся там в три погибели и с пистолетом в руке начал продвигаться вперёд. Инспектор пытался освещать дорогу, но ничего толкового из этого не выходило, поскольку луч то и дело упирался мне в спину.

  Не выдержав, я обернулся и попросил:

  - Дайте! - после, уже с фонарём подобрался к месту, где лаз уходил в сторону и обнаружил, что грабителям там попалась старая каменная кладка, они не сумели пробиться напрямик и были вынуждены забирать правее.

  Ничего удивительного - Новому Вавилону без малого две тысячи лет; здесь история, где ни копни. И хоть постройки повсеместно разбирались для нового строительства, фундаменты попросту уходили под землю, и над ними возводились всё новые и новые здания.

  Не город, а мечта археолога. Но вот делать в таких условиях подкоп - затея гиблая. Теперь понятно, откуда взялось такое неимоверное количество выбранного грунта.

  Я вплотную подобрался к повороту и облизнул пересохшие губы.

  Было страшно. Даже очень. В темноте запросто могли притаиться грабители с пистолетами наизготовку или даже...

  - Лео! - дёрнул меня инспектор.

  Окрик стряхнул накатившее оцепенение, и оно сменилось раздражением и досадой; будто меня за чем-то неприглядным застали.

  Терпеть подвалы не могу!

  И наперекор дурным предчувствиям, я шагнул за поворот. Шагнул в полуприсяди, с высоко поднятым над головой фонарём и заранее вскинутым пистолетом, но дальше оказался очередной коридор, проложенный вдоль каменой стены.

  - Это дурно пахнет, инспектор, - прошептал я,

  Уайт меня словно не услышал.

  - Шевелись! - прошипел только в спину.

  Пригнув голову, чтобы не стукнуться макушкой об укреплявшую потолок доску, я возобновил движение, подобрался к следующему повороту и настороженно выглянул из-за угла, но ничего подозрительного не заметил и спокойно сделал очередной шаг. Сделал - и нога сразу подвернулась на вывороченном из старой кладки камне; едва не упал.

  Как оказалось, здесь грабителям посчастливилось отыскать в злополучной стене прореху, и они расширили её в надежде срезать путь через заброшенное подземелье. А тяжеленные камни в отличие от грунта выволочь наружу поленились и попросту раскидали их кругом.

  Тут я заколебался. История у иудейского квартала была не самая безоблачная, взломщики запросто могли наткнуться на чумное захоронение, а то и что похуже.

  - Быстрее! - вновь заторопил меня инспектор.

  Он был всерьёз намерен перекрыть утреннее фиаско поимкой опасной шайки, поэтому ничего не оставалось кроме как повиноваться приказу и лезть в прореху частично-разобранной стены. За ней - тёмный коридор. Не лаз, именно коридор.

  - Осторожней, - предупредил я инспектора, тихонько ступая по неровному полу, засыпанному землёй вперемешку с обломками камней.

  Облегчая себе труд, бандиты раскидали здесь выбранный грунт, и теперь мои туфли при каждом шаге глубоко погружались в рыхлую массу.

  Выдохнув беззвучное проклятие, я отправился на поиски злоумышленников, но вскоре остановился на развилке.

  - Направо? - обернулся посоветоваться с начальником.

  На полу было изрядно натоптано, и если налево уходила лишь одна цепочка следов и она же возвращалась обратно, то в противоположном направлении была протоптана самая настоящая тропинка.

  Инспектор протиснулся ко мне, посмотрел на пол и подтвердил.

  - Направо!

  Освещая дорогу электрическим фонарём, я двинулся дальше. Роберт Уайт шумно сопел позади, и оставалось лишь уповать на то, что стволы Гидры опущены к полу, а не нацелены мне в поясницу.

  Неровный пол, лёгкий спуск - но не делать же замечание начальнику?

  - Быстрее! - вновь заторопился инспектор.

  Я отвлёкся на его нервный шёпот и немедленно приложился макушкой о каменный выступ потолка.

  - Дьявол! - прошипел, опускаясь на корточки от неожиданности и боли.

  Раздосадованный начальник забрал фонарь и, не дожидаясь меня, решительно зашагал по коридору.

  - Стойте! - выдохнул я ему в спину, отыскал сбитую ударом шляпу и поспешил следом, но прежде чем успел нагнать, Роберт Уайт уже ворвался в зал с каменными колоннами, подпиравшими высокий потолок.

  - Ури? - послышался недоумённый возглас. - Какого ляда ты сюда припёрся?

  Инспектор вскинул руку с Гидрой, беря на прицел застигнутого врасплох злоумышленника, и скомандовал:

  - Руки вверх! Бросай оружие!

  В ответ раздался явственный щелчок взведённого курка; и раздался он в противоположном углу, у инспектора за спиной!

  - Сам бросай! - сипло выдохнул второй грабитель, выступая из-за каменной колонны.

  Его напарник вмиг воодушевился и выхватил карманный Кольт.

  - Съел, легавый? - оскалился он.

  Инспектора к подобному повороту оказался не готов и замер в замешательстве, а вот я колебаться не стал.

  Выступил из коридора, крикнул:

  - Полиция! - и для пущего эффекта пальнул в потолок.

  В ответ хлопнула пара выстрелов; Роберт Уайт осел на кучу щебня с простреленной грудью, детектив-констебль Орсо выронил дымящийся пистолет и мешком повалился на пол. Во лбу у него зияла чёрная дыра, он умер мгновенно. А вот инспектор скрёб ногами по камням и никак не желал подыхать. Кровь пузырилась на его губах, и всё же упрямец собрался с силами и приподнял руку с пистолетом.

  Тогда я прострелил ему голову. Просто вскинул Рот-Штайр, прицелился и потянул спуск. Будто на стрельбище.

  - Дерьмо, - выдохнул инспектор Уайт.

  - Дерьмо, - подтвердил я, вытащил из кармана жестянку с леденцами и дрожащей рукой отправил в рот первую попавшуюся конфету.

  Роберт осветил куче щебня с грабителем, который после смерти вновь стал самим собой, затем перевёл луч фонаря на его подельника. Смерть вернула истинный облик и ему.

  - Как?! Как ты это сделал? - потребовал ответа инспектор, машинально ощупывая собственную грудь, совершенно невредимую. - Как ты заставил их убить друг друга?

  Я пожал плечами, вроде как беспечно.

  - Они боялись. Боялись налёта полиции, боялись обвала, боялись удара в спину от ненадёжных подельников. Я просто воспользовался их страхами, заставил их видеть то, чего нет. Это мой талант, вы же знаете.

  - Но я тоже это видел! - рявкнул Роберт Уайт, с шумом переводя неровное дыхание. - Проклятье! Я видел как ты застрелил меня! Ты! Меня!

  - Страх есть в каждом, - спокойно подтвердил я. - Неужели вы никогда не задумывались о возможном ранении ли даже гибели? Уверен, вы опасаетесь этого, как и все остальные. Издержки профессии.

  - Хочешь сказать, будто способен менять силой мысли саму реальность?

  - Скорее, силой воображения. У меня чрезвычайно живое воображение. - Я посмотрел на подстреленного грабителя и покачал головой. - И нет, для изменения реальности моих сил недостаточно. Я лишь слегка перелицевал её, только и всего.

  О том, каким именно образом чужие страхи питают мой талант, говорить не стал. В противном случае разговор мог зайти слишком далеко; обвинение в чёрной магии - это серьёзно даже для сиятельного.

  Инспектор только покачал головой и убрал пистолет в кобуру. Я последовал его примеру и спросил:

  - Что теперь?

  - Не знаю, - ответил Роберт Уайт и осветил подземный зал. - Не вижу пролома в банк.

  - Возможно, его ещё не выкопали?

  - Или он не здесь, - решил инспектор и позвал меня за собой: - Идём! Эту падаль отправим в морг утром.

  Оставив мертвецов на залитом кровью полу, мы вернулись к развилке и зашагали по второму коридору. Вскоре Роберт Уильям замедлил шаг и поднял фонарь, направляя яркий луч в чёрный зев пустого дверного проёма. Тьма сразу попряталась по углам небольшого зала с высоким куполом потолка, и мы увидели ряды запыленных скамей, каменных и отшлифованных лишь сверху.

  - Проверь! - приказал инспектор.

  После недавнего инцидента желания лезть напролом у него изрядно поубавилось.

  Прежде чем шагнуть внутрь, я на всякий случай вытащил из кобуры Рот-Штайр, но оружие не понадобилось: в небольшом помещении никого не оказалось, как не оказалось и другого выхода.

  Тупик.

  Тупик - да, но что это за помещение?

  - Странно... - пробормотал я, возвращая пистолет в кобуру.

  - Что там у тебя? - Инспектор протиснулся мимо меня и повертел фонарём из стороны в стороны. - Похоже на заброшенную часовню, - объявил он и решил: - Давние дела.

  - Похоже на то, - кивнул я, соглашаясь. - Посветите туда, будьте любезны! - попросил начальника, указав в дальний конец помещения, где по моим предложениям некогда находился алтарь.

  Роберт Уайт небрежно мазнул лучом фонаря по дальней стене и направился на выход.

  - Идём! - позвал он, но я не смог даже слова вымолвить, будто паралич разбил.

  Да паралич и разбил. Ведь со стены на меня взирал падший.

  Прямо здесь и сейчас он смотрел на меня, и его бездонные глаза вмещали в себе всю тьму, злобу и несправедливость этого мира; всю - и немного сверху.

  Впрочем, немного ли?

  Не уверен...

  

  Сознание вернулось хлёсткой пощёчиной.

  - Детектив-констебль! - прорвался в забытье рык инспектора. - Очнитесь немедленно!

  Я жадно глотнул воздуха и отполз к ближайшей скамье, там уселся на пол, прислонясь к ней спиной, и стиснул ладонями виски в жалкой попытке не дать взорваться многострадальной голове.

  - Что с тобой, Лео? - Роберт Уайт опустился на корточки и потормошил меня за плечо. - Что случилось?!

  - Падший, - выдохнул я. - Там...

  Инспектор обернулся к дальней стене, затем уставился на меня с нескрываемым раздражением.

  - Ты бредишь, Лео? - язвительно поинтересовался он. - Это просто статуя!

  - Вовсе нет! Это падший, говорю вам!

  Роберт Уайт озадаченно хмыкнул и снова осветил стену.

  - Это статуя, - заявил он после недолгой заминки, но уже не столь уверенно. - Странная статуя...

  Изваяние и в самом деле поражало своей неправильностью. Она была проработана до мельчайших деталей, буквально до каждой ворсинки, волоска, складки мраморной кожи, - но только выше пояса. Ноги скрывались в стене, более того - их не вмуровали, они просто сплавилось с кладкой в единое целое, словно падший рвался на волю и лишь самую малость не успел освободиться из каменного плена.

  - Разве вы не чувствуете, инспектор? - спросил я, переборол слабость и опёрся о скамью. Поднялся с пола и повторил вопрос: - Разве вы не чувствуете?

  На падшего лишний раз старался не смотреть. Если на чистоту старался не смотреть вовсе. Падший, пусть даже и в каменном обличье, давил ощущением беспредельного могущества и острой чуждости этому миру. Каждая черта каменного лица поражала своим совершенством, но все вместе они сливались в нечто столь идеальное, что ничего человеческого в застывшей маске не оставалось вовсе.

  Идеал без малейшего изъяна.

  Мёртвый идеал.

  И этот идеал подавлял.

  - Не чувствую что? - не на шутку разозлился Роберт Уайт. - Ты бредишь, Лео!

  - Вы же сиятельный! Вы не можете этого не ощущать!

  Инспектор ожёг меня гневным взглядом, подступил к статуе и решительно приложил ладонь к каменной груди. Я невольно проследил за ним взглядом и сам не заметил, как моим вниманием вновь завладело мраморное изваяние; завладело целиком и полностью. Падший увеличился в размерах, заполоняя собой всё помещение, его раскинутые в разные стороны каменные крылья засветились изнутри янтарным сиянием, но в часовне от этого стало лишь темнее. И глаза... чёрные глаза больше не были мертвы, их заполонила беспредельная тьма. Тьма и нечто ещё.

  Нечто вроде презрительного недоумения.

  Чужая воля невидимой рукой вновь придавила к полу, забралась в голову, порывом призрачного ветра переворошила воспоминания. Я попробовал перебраться к выходу, но руки и ноги окончательно отнялись, и уж не знаю, чем бы всё это закончилось, если б не хлопнул перегоревший фонарь. Задымилась проводка, помещение заполонил запах горелой резины, и эта едкая вонь помогла совладать с жутким наваждением, сбросить оцепенение и вывалиться в коридор.

  Роберт Уайт выскочил следом, ухватил за плечо, вздёрнул на ноги, локтем придавил к стене.

  - Что за дьявол?! - прорычал инспектор, брызжа слюной.

  - Это падший! - выкрикнул я, отодрал от себя руку начальника и потихоньку, по стеночке продолжил отодвигаться от жуткой часовни. - Не знаю, как его обратили в камень, но это самый настоящий падший! Надо сообщить властям. Надо завалить подземелье, пока он не вырвался на волю!

  - Остынь! - одёрнул меня инспектор. - Даже если это так, сколько десятилетий он пылится здесь? Сколько веков? Ему не освободиться, Лео! Никак не освободиться.

  - Я могу вернуть его к жизни. А если могу я, сможет кто-нибудь ещё!

  Роберт Уайт даже отступил на шаг назад.

  - Ты рехнулся! - заявил он.

  - Нет! - уверил я начальника. - Это всё мой талант, моё клятое воображение! Мне достаточно просто представить его свободным! Понимаете? Достаточно вообразить это, и он вырвется на волю! Освободить его просто, слишком просто. Надо завалить часовню!

  - Что ты несёшь?! - Инспектор вновь подступил ко мне и резко встряхнул за плечи. - Ты всегда говорил о страхе! О том, что именно чужие страхи питают твой талант и придают ему силу!

  - Падший и есть сама сила! Чистая, ничем не замутнённая сила!

  Инфернальные создания являлись воплотившейся в материальном мире энергией. Они щедро делились своей властью с присягнувшими им смертными и походили на генераторы, только производили не электричество, а смерть, горе и разрушения.

  И если малефики были вынуждены расплачиваться с выходцами из преисподней собственной душой и чужими жизнями, то мой талант позволял использовать силу потусторонних созданий напрямую, ведь страх и смертный ужас шагали с ними рука об руку.

  Но падший был слишком силён. Падший подавлял своим неземным величием и яростным ураганом выметал из головы все образы кроме собственного. Я был для него лишь инструментом, способным взломать проклятие и обратить каменную твердь в живую плоть; безвольной отмычкой, только и всего.

  Участие в столь противоестественной метаморфозе неминуемо выжжет мне разум, только с чего бы печалиться по этому поводу падшему? Инструментам свойственно ломаться, не так ли?

  Но Роберту Уайту мои уверения убедительными не показались.

  - Хватит! - приказал он.

  - Нет, не хватит, инспектор! - забыв про субординацию, придвинулся я к собеседнику. - Инфернальные создания делятся своей силой с малефиками, правильно? А падшие? Разве они не повелевали силами, выходящими за границы человеческого понимания? Проклятье! Да вспомните, что они сотворили с Аравийским полуостровом! Они попросту оторвали от него изрядный кусок и зашвырнули через полмира в Атлантический океан! Им потребовался день, чтобы создать Атлантиду, один лишь день!

  - Всё это чушь собачья! - отрезал Роберт Уайт и оттолкнул меня обратно к стене. - Я сам во всём разберусь, понял? Никому ни слова. Ни Джимми, ни Билли, ни Рамону. Ни одной живой душе, ты понял меня, Лео? Это приказ!

  - Слушаюсь, - согласился я хранить молчание, но без всякой охоты.

  - Тогда идём.

  Роберт Уайт отправился на выход, я поплёлся следом и спросил:

  - Сердце билось? Инспектор, вы чувствовали биение его сердца? Ведь чувствовали, так?

  Инспектор с обречённым вздохом остановился и посмотрел на ладонь, которую прикладывал к каменной груди.

  - Билось! - подтвердил вдруг он. - Оно билось, Лео. Но будь добр, держи язык за зубами. Хорошо?

  - Хорошо, - сдался я, не став вступать с начальником в бессмысленные пререкания. - Только разберитесь с этим.

  - Уж поверь, разберусь, - пообещал Роберт Уайт.

  И я ему поверил - разберётся. Инспектор своего не упустит, не такой человек.

   Когда выбрались из лаза в подвал цирюльни, Рамон Миро с оружием наизготовку стоял у противоположной стены, контролируя одновременно и пролом, и задержанного.

   - Что у вас стряслось?! - взволнованно спросил он, опуская лупару. - Я слышал выстрелы!

   - Ничего не случилось, - спокойно ответил инспектор и взял лежавший на столе пистолет. - Ровным счётом ничего, - повторил он и выстрелил в затылок стоявшего на коленях иудея.

   Ури неуклюже завалился набок, и по щеке его, пятная засыпной пол, заструилась тоненькая струйка крови. Тогда Роберт Уайт кинул пистолет обратно и в очередной раз выдохнул:

   - Ничего!

   - Что за дьявол? - изумился Рамон. - Инспектор, что происходит?!

   Уайт ухватил констебля под руку и потянул того к лестнице.

   - Рамон! - наставительно произнёс он. - У тебя проблемы со слухом? Разве ты не слышал меня? Ничего не происходило и не происходит! Ничего! Тебя здесь вообще не было, Рамон. Оставь это мне.

   - Как же так?.. - Констебль попытался было обернуться к застреленному иудею, но инспектор удержал его на месте и вновь подтолкнул на выход.

   - Я сам обо всём позабочусь, - объявил он. - Идите! И пришлите сюда Джимми!

   И мы пошли. Молча поднялись из подвала, поплутали в безмолвии пустых комнат, и только в глухом мраке заднего двора констебль решился выразить терзавшие его сомнения:

   - Инспектор решил обчистить банк? - напрямую спросил он.

   - Нет, - со смешком отверг я это предположение, но поскольку сослуживец явно ожидал чего-то более конкретного, отделался полуправдой: - Понимаешь, Рамон, возникли определённого рода сложности, и патрон принял их... так скажем, слишком близко к сердцу.

   - Да ну? - с неприкрытым подозрением уставился на меня крепыш, заподозрив обман.

   - Именно так, - подтвердил я. - До хранилища грабители добраться не успели, не переживай.

   - Да мне-то что? Инспектору видней, - передёрнул Рамон плечами и отправился на поиски Джимми.

   Я кивнул и двинулся следом.

  Тебе - ничего, и мне - ничего.

  Наше дело маленькое, пусть у начальства голова болит.

  О, как наивен я был...

 

<- Вернуться / Читать дальше ->

Обсудить на форуме


Купить бумажное издание: Лабиринт, Озон
Купить и скачать электронный текст на Литрес
Купить и скачать книгу в магазине Автора в форматах fb2, mobi, epub, rtf, txt
Cкачать и слушать аудиокнигу "Сиятельный"

 

Поводырь мёртвых

 


Купить: Лабиринт


Текст на Литрес


Купить: аудио

Купить: Author.Today

 

Павел Корнев. Ритуалист Рутинёр

 


Купить: Лабиринт


Текст на Литрес


Купить: аудио