Пятно. Глава 5 |
Купить бумажное издание: Лабиринт, Озон Купить электронный текст на Литрес Купить книгу в магазине Автора и скачать текст в форматах fb2, mobi, epub, rtf, txt
Глава 5
Иногда я просыпаюсь и не могу сообразить, где именно нахожусь. Сон отпускает не сразу, и какое-то время затуманенное сознание мечется, пытаясь объяснить столь резкую перемену обстановки. Или наоборот — точно помню, что спокойно ложился спать, а сам почему-то оказываюсь в хлам пьяный в каком-нибудь кабаке. И только потом понимаю, что дело происходит во сне.
Вот и сейчас, очнувшись, я с минуту мотал головой в тщетной попытке вытряхнуть забравшийся туда дурман. Потом обвел взглядом комнату и нахмурился: с чего бы это мне заваливаться спать в мастерской Стаса? Неужели напился вчера? Или чем покрепче закинулся? Так не должен был сорваться… Тут я заметил сидевшего у верстака Стаса, зачем-то поднявшего над головой руку, и попробовал подняться на ноги. Не тут-то было! Скованные за спиной запястья оказались прицеплены к водопроводной трубе! Да и мой приятель замер в столь странной позе вовсе не по собственной воле, а потому что свободный браслет обхватывавших его правую руку наручников был защелкнут на торчавшем из стены железном штыре. Какого черта?! — Ну наконец-то! — с облегчением выдохнул кто-то; и я вновь завертел головой по сторонам. Заметил сидевшего на диване человека в камуфляже и рванулся в тщетной попытке освободиться. Мать вашу! Встрял! — Видно, доза на такую массу тела на рассчитана, — будто извиняясь, произнес парень лет двадцати пяти и поднялся на ноги. — Передозировка случилась. — У нас тут с питанием дела не очень обстоят, — поморщился Стас. — Не отъешься на таких харчах особо. — Уже заметил, — кивнул чужак. Я во все глаза уставился на него и с облегчением перевел дух. Человек в камуфляже не был негром. Не был он и арабом. И что самое замечательное — в его голосе не чувствовалось ни малейшего акцента. Он даже акал, как мы со Стасом. И выходит, пожаловали к нам не звери, а федералы. Это, конечно, вовсе не гарантирует, что они не начнут пластать пленников на куски, но шансы выбраться из этой заварухи живым резко пошли вверх. — Чего вам? — еле отлепив язык от пересохшего неба, хрипло выплюнул я из себя пару слов. — Этот товарищ интересуется местонахождением некой гражданки Селезневой, — поспешил подсказать Стас. — Лазаревой Алисы Васильевны, — поправил его не оценивший шутки товарищ. — Вам что-нибудь о ней известно? — А сам он кто? — морщась от боли в затекшей шее, повернулся я к приятелю. — Федерал. — Оперуполномоченный по особо важным делам Агентства охраны порядка Земной Федерации Кузнецов Игорь Степанович, — представился мужик. Роста он был выше среднего и в плечах шире меня чуть ли не вдвое. Камуфляж, бронежилет, разгрузка со множеством кармашков, кобура на поясе. Автомат с глушителем остался лежать на диване. И как он только такой нарядный до нас добрался? — И документы есть? — нагло улыбнулся я, разглядывая федерала. Лицо вытянутое, будто морда у бультерьера. Нос прямой, только слегка искривленный, как после перелома. Густые брови, короткий ежик светлых волос и очень внимательные глаза серьезного человека, который не станет колебаться, нажимая на спусковой крючок. — Документы? Не проблема. — Кузнецов сунул мне под нос служебное удостоверение и уточнил. — Удовлетворен? — Поддельное, поди? — Настоящее, не сомневайся даже. — Важная птица к нам пожаловала, — усмехнулся Стас, судя по всему, находившийся под кайфом. Слишком уж наплевательски он ко всему происходящему относился. — Только, сдается мне, эта птица адрес попутала, — разминая шею, поморщился я. — Какая еще Селезнева-Лазарева, гражданин начальник? Я уж и не припомню даже, когда последний раз сюда девок водил. — Не прокатит, — печально вздохнул Стас. — Именно, — подтвердил опер и пнул обломки так и валявшихся на полу наручников Алисы. — Вот это что такое? — Наручники. — А Лазарева где? — Какая Лазарева? — Согласно серийному номеру данных спецсредств, они были использованы при этапировании гражданки Лазаревой в рамках следственного эксперимента, — лишенным всякого выражения голосом начал вещать Кузнецов, — проводимого спецпредставителями Совета совместно с Агентством охраны порядка… — Да понял, понял уже… — закивал я и, особо ни на что не рассчитывая, принялся врать: — Наручники нашел. Иду — смотрю наручники. Дай, думаю, возьму. В хозяйстве сгодятся. — Наручники были сняты с гражданки Лазаревой именно в этом помещении. — А это вы как определили? — заинтересовался Стас. — Когда была повреждена целостность браслетов, сигнал с координатами ушел на спутник. — Ну да — повредили, — кивнул я. — Принесли и решили посмотреть, чего там внутри. А девки не видел. — В тот момент наручники находились на подозреваемой. А вот с конвоира они и в самом деле были сняты совсем в другом месте. И если продолжите запираться, придется предъявить вам обвинение в убийстве спецпредставителей Совета, терроризме и незаконном хранении, использовании и обороте энергетического оружия. — Знаете что? — ухмыльнулся я. — А не пойти бы вам в задницу? — Не пойти, — никак не отреагировал на провокацию оперуполномоченный. — Тогда оформляйте по всем правилам, — поддержал меня Стас. — И адвоката, что ли, дайте! А что до обвинений… — Он похлопал по колесу инвалидного кресла и заржал: — Хочу посмотреть, как вы будете доказательную базу под мою боевую машину подводить. — Уверены, что хотите именно этого? — уточнил федерал. — Насчет адвоката? Сто процентов. — Согласно действующему законодательству, процессуальные мероприятия с лицами, подозреваемыми в терроризме, проводятся без привлечения общественных защитников. — Это ты чего сейчас сказал? — не сразу разобрался я в смысле произнесенного. — Продолжите придуриваться, и всю необходимую информацию достанут напрямую из ваших мозгов, — подтвердил мои опасения Кузнецов. — Правда, после этого вы превратитесь в конченых идиотов, но можно ведь и не доводить до крайностей… — Фашисты! — с отвращением сплюнул на пол Стас. — А валяйте, — фыркнул я. — Мы ничего не знаем и не считаем ни Администрацию, ни Агентство легитимными органами власти. Не признаем мы их, короче. — Зато мы вас признаём, — подошел ко мне Кузнецов. — Расскажите все, что знаете, и мы не станем предъявлять обвинения. — Какие еще обвинения? — поморщился Стас и вновь похлопал по колесу коляски. — Те, которые сами и выдумали? — Даже инвалидное кресло не защитит от обвинения в укрывательстве и пособничестве. Ну и еще кучу сопутствующих статей навешать не проблема. — Мы просто здесь живем, — поморщился я, прекрасно понимая, что просто так от федерала отделаться не получится. — Никого не трогаем. А вы приходите и начинаете угрожать. Это неправильно. — Будете говорить? — Да пошел ты! — Не хотелось доводить до этого дело, но в случае экстренной необходимости у меня есть полномочия проводить допрос с применением спецсредств прямо на месте… Опер шагнул ко мне и ловко пнул под коленную чашечку. — Ах ты, блин! — от неожиданности я рванулся, но тут же повалился обратно, когда кожу запястий рассекли острые края наручников. — Сволочь! — Я знаю, что Лазарева здесь была. Я знаю, что именно в этом помещении с нее сняли наручники. И знаю, что вы знаете, где она находится сейчас. Поэтому по-хорошему или по-плохому вы мне об этом расскажете, — начал прохаживаться по комнате оперуполномоченный. — Да ну? — Кроме того, я подозреваю, что вы, — он ткнул в меня пальцем, — принимали участие в нападении на спецпредставителей Совета. А лингеры очень негативно относятся к убийству своих сородичей. Даже странно, что у такой высокоразвитой цивилизации сохранился обычай кровной мести. Поэтому после того, как я с вами закончу… — Э нет! Мы ничего об этом не знаем! — всполошился я. — Только не надо нам мокрое дело шить! Кузнецов пожал плечами и, подняв лежавшую на верстаке дрель, поискал глазами розетку. — Уверен — знаете. А у меня нет никакого желания церемониться с террористами и их пособниками. — Мне кажется, это все зашло слишком далеко, — философски заметил Стас. — Пока еще нет, — покачал головой опер. — Но совсем скоро так оно и будет. — Вы будете пытать инвалида? — судорожно сглотнул мой приятель. — Поверь, мне приходилось делать и более гадкие вещи. А уж если распотрошу парочку убийц, совесть меня после этого мучить точно не будет. — Федерал включил дрель и обернулся ко мне: — Последний раз спрашиваю, где подозреваемая? — Подозреваемая в чем? — сдался я, сообразив, что пора колоться. Раньше давать слабину было никак нельзя: федерал бы в наше добровольное сотрудничество точно не поверил. Но и дальше тянуть уже нельзя — если начнется допрос с пристрастием, в живых нас не оставят. — Это неважно. Важно, где сейчас девушка. — Почувствовав смену настроения, Кузнецов отложил дрель на верстак и подошел ко мне. — Так мы будем разговаривать? — Будем, будем. — Рука затекла, отцепите, — попросил Стас. — Уже пальцев не чувствую. — После, — отмахнулся от него опер. — Где Лазарева? — Она говорила, что работает на Агентство. В какой-то комиссии по дешифровке данных с бортового компьютера флагмана экспедиционного корпуса Имедана. — Не имеющее отношения к делу обстоятельство, — отмахнулся Кузнецов и нахмурился. — Где девушка? — А транспортник-то хоть есть сбитый? В центре города который упал? — Тоже она сказала? — А кто еще? — Транспортник есть, — подтвердил слова девушки опер. — Где Лазарева? — Тут какая проблема… — не удержался я от ехидного смешка. — Похитили ее. — Кто? — опешил федерал. — Звери. — Кто?! — Переселенцы, — подсказал Стас. — В Металлургическом районе негры и арабы обосновались. — Вы меня разочаровываете, — задумчиво глянул на лежавшую на верстаке дрель Кузнецов. — Ничего умнее выдумать не могли? — Спокойствие, только спокойствие, — поудобней устраиваясь на полу, усмехнулся я. — Все так и было. — Рассказывай с самого начала, — потребовал опер. — Между нами? — Рассказывай! — И незачем так кричать, — вздохнул я, но дальше испытывать терпение федерала не решился. — О чем конкретно рассказывать? — Начни с нападения на спецпредставителей Совета. — Это не я. — Разве? — Век воли не видать! Меня просто проводить людей подрядили. Откуда мне знать было, что они решили на туристов сверху поохотиться?! — Туристов? Каких еще туристов?! — Это федералы и прочие искатели приключений на свою пятую точку. Местный сленг. — А туристы сверху — это инопланетяне? — Именно. — Кто предложил? — Не имеет значения, — не стал я никого сдавать. — Кто предложил? — повторил вопрос Кузнецов. — Мы разговариваем дальше или тебе уже неинтересно? Просто предложили, и все. — Подошли на улице и предложили? — с сомнением глянул на меня опер. И его скептицизм был вполне объясним: рост едва ли метр семьдесят, худой как щепка, дунь — улетит. И такому в серьезном деле поучаствовать предложили? Не смешите мою бабушку… — Предложил знакомый знакомого, который знал, что я на мели. Блин, да говорят, на это дело людей чуть ли не в открытую вербовали! — Интересные у тебя знакомые. ОКНА или «Опорный край»? — Здесь политических не любят, — покачал я головой. — Здесь вообще не любят, когда кто-то жизни учить начинает. И в чужую душу не лезут. Мне заплатили — я отработал. Все. Никакой политики. — Убедил. — Кузнецов присел на диван и положил автомат себе на колени. — Почти. Так ОКНА или «Опорный край»? — Уже после поспрашивал, — обреченно вздохнул я, лихорадочно ища малейшую лазейку остаться в стороне от этого дела, — говорят, ОКНА. — Ладно, ври дальше. — Ну, повел я их на место… — Сколько человек было? — Около двадцати. Не считал. — Все местные? — Местных было человек пятнадцать, — ответил я и только потом понял, что угодил в ловушку. На хрена местным проводник?! — Да и те даже не помоишники, а так — отбросы. Случайные люди, без меня бы ни фига не дошли. — Какое у них было оружие? — Вроде одноразовые лазеры. Ну и автоматы у пришлых. — Кто за главного был? — Захар какой-то. Фамилии не знаю. Совсем молодой парень. Чернявый. — С родинкой под левым глазом? — Родинка вроде была. А вот под каким глазом, не скажу. — Куда вести, заранее сказали? — Да, — подтвердил я. — Главное было — до грозы уложиться. — Заплатили сколько? — поднялся на ноги Кузнецов. — Пять тысяч. — Где деньги? — Эй, вы чего это? — забеспокоился молча до того слушавший мой рассказ Стас. — Мы так не договаривались! — Где деньги? — повторил федерал. — В кармане куртки, — больше для виду поморщился я. Опер обшарил меня, пересчитал найденные банкноты и покачал головой: — Здесь только четыре с половиной. — На рынок с утра ходил, — отделался я полуправдой. — Допустим, ты не врешь. — Кузнецов, к величайшему облегчению Стаса, кинул деньги на верстак и вернулся к дивану. — Дальше что? — Привел их на место, и сразу гроза началась. Пришлось с ними сидеть. Только как дождь кончился, слинять оттуда получилось. Не успел отойти еще, а уже стрелять начали. Ну и дернул черт вернуться… — Зачем? — Оружие, — вздохнул я. — Думал, дурак, трофеями разжиться. — И получилось? — Не особо. Как дом обошел, сразу на флаер сбитый наткнулся, а там рядом с открытым люком девушка валялась. Ну я ее и того… — Стоп! — хлопнул федерал ладонью по подоконнику. — Она была прикована к лингеру? — Нет, — замотал я головой. — Там еще один из доходяг с ножом валялся, наверное, он лингеру лапу и отчекрыжил. — А с ним самим что приключилось? — Звери подстрелили. Не знаю, откуда они там взялись. — И чем в итоге все закончилось? — задумался Кузнецов. — Не в курсе. Я прибежал, смотрю — флаер подбитый лежит, на дороге внедорожник догорает, а кругом трупы валяются. Ну, я девчонку в охапку и бежать. — Она с тобой сама пошла? — Почти всю дорогу на себе волок. Пока наручники не сняли, ничего толком не соображала. — Переселенцы случайно там оказались или специально вас караулили? — А вот не скажу, — покачал я головой. — Прояснение же началось, могли из норы вылезти и случайно стрельбу услышать, — предположил Стас. — Так ушел кто-нибудь из твоих подельников или нет? — вновь вернулся к этому вопросу федерал. — Они мне не подельники, — возразил я, и сказал почти правду. — Не знаю, чем там все закончилось, но никого больше из парней не видел. — А переселенцы какие были: черные или арабы? — Негры. — Понятно, — кивнул Кузнецов. — Убежал ты, дальше что? — Приволок Алису сюда, — продолжил я рассказ, — сняли наручники, она очухалась почти сразу. — Что говорила? — Про корабль сбитый говорила. Говорила, как важно туда попасть. — Я поерзал на полу и вздохнул: — Просила помочь. — Проводить в центр города? — уточнил Кузнецов. — Да. — И что ты? — Согласился. — Серьезно?! — удивился федерал. — Ты согласился стать проводником? Местные же вроде туда не суются? — Лучше было ее одну отпустить? — чувствуя себя полным дураком, буркнул я. — Тебе видней, — не стал копать в этом направлении опер. — Каким образом ее отсюда похитили? — Мы на улицу выпить пошли, — влез в разговор Стас. — Прояснение же — грех на звезды не посмотреть! Ну и пока сидели там, к нам звери пожаловали. — Выпить? — Федерал достал откуда-то целлофанку с «сахаром» и ухмыльнулся: — Или чего другого употребить? — Отдай, — хрипло каркнул Стас. — Это мое! — Весьма опрометчивое заявление, — покачал головой Кузнецов. — Не очень умно сознаваться в хранении наркотических препаратов в особо крупных размерах. Прямая дорога на психологическую коррекцию. — Мне в медицинских целях, — скривился Стас. — Отдай! — Ты тоже на этой дряни сидишь? — спросил у меня федерал и кинул пакетик на верстак. — Нет. Я водку пил. — Когда именно вы обнаружили исчезновение девушки? — Выстрелы услышали, люк открыли, и рвануло сразу. Чудом нас не зацепило, — не отводя глаз от пакетика с наркотиком, рассказал о событиях прошлой ночи Стас. — Пандус разнесло, теперь мне, на фиг, и не выехать отсюда. — Понятно, — задумался опер. — Но почему вы решили, что это переселенцы? Вы ведь не видели похитителей! — Звери, когда уходили, караульных положили. Ну и на машинах только они катаются. — Каких еще караульных? — Людей из бригады Шилова. Они плотину держат и дома ближайшие. — Ясно, — кивнул опер. — Значит, переселенцы, Металлургический район, негры. — Он поднялся с дивана и кинул на колени Стасу ключ от наручников. — Смотрю, инструмента у вас хватает, подельнику своему сам снимешь. И никуда не уезжайте из города, мы вас еще найдем… — Эй, погоди! — окликнул я уже шагнувшего ко входной двери федерала, решив все же указать на допущенную им ошибку. — Алиса в центре. — Да что ты говоришь? — удивился Кузнецов. — С чего бы это переселенцев в центр понесло? — Сам подумай, — поморщился я, — даже если на сбитые флаеры звери наткнулись случайно, то сюда они заявились уже целенаправленно. Как-то узнали, где именно находится девушка, и вломились. — И что с того? Возможно, они сумели запеленговать сигнал наручников… — Если смогли запеленговать сигнал, выходит, собирались захватить девушку изначально. — Допустим. — Да стопудово так, — растирая занемевшее запястье, буркнул избавившийся от наручников Стас. — Кто-то им информацию слил, и все дела. — Продолжай, — внимательно уставился на меня опер. — Своей выходкой звери серьезных людей разозлили, поэтому им решили надавать по рукам. — Кто-то карательную операцию организовал? — Да. Перевалочная база переселенцев, оказывается, неподалеку была. — Была? — Я ж говорю — серьезных людей звери разозлили. — Ну и? — Одного негра захватили живым, он и сказал, что половина их банды в центр с какой-то девкой выдвинулась. — Ты откуда знаешь? — не поверил мне на слово Кузнецов. — Ну, я тоже в этом деле поучаствовал. Припрягли за долги, — пояснил я и обернулся к Стасу: — Харчи-то принесли? — Да, притащили что-то, пока еще не разобрал даже. — Получается, — опер вернулся к дивану и плюхнулся на него, как бы невзначай направив ствол автомата на Стаса, — переселенцы решили наведаться в корабль… — Думаю, так, — кивнул я и попросил: — Снимите наручники уже. — А зачем ты мне это все рассказал? — задумчиво потер подбородок федерал. — Помочь хочу. Не вам — девушке. — Настолько хочешь помочь, что даже проводить ее в центр вызвался? — Ну да… — смутился я. — Алисе одной не дойти было. Да и вы не дойдете. — Кто —мы? — насторожился Кузнецов. — Ну ты ж не один такой нарядный сюда заявился, — ухмыльнулся я. — По-любому где-то неподалеку остальные тусуются. Сколько вас: десять, пятнадцать? — Десять, — задумчиво прищурился опер. — Не дойдете. — Вова! — одернул меня Стас. — Почему? — поинтересовался Кузнецов. — Почему ты думаешь, что не дойдем? — Специфики местной не знаете, — прямо заявил я, проигнорировав окрик приятеля. — А ты знаешь? — Я — знаю. — И хочешь помочь? — Хотеть не хочу. Но без меня вам девушку точно не отбить. — Вова! — рявкнул Стас. — Ты опух, что ли? — Я обещал ей. — Ну ты и баран, — только и покачал головой парень. — А я что без тебя делать буду? Мне даже не выехать отсюда теперь! — Если не вернусь, поговори с Жорой, чтоб тебя к Старику устроил. Там, скорее всего, вакансия в ближайшее время появится. — А он зайдет вообще? — Обещал. — Ну-ка обождите, — поднялся с дивана Кузнецов. — Для начала расскажите, чем вы, помимо отстрела переселенцев, занимаетесь. Этот вид деятельности уголовным кодексом как-то не одобряется. — Ой, да не надо! — скривился я. — Зверей тут никто не любит, да они и между собой грызутся. — Чем на жизнь зарабатываете? — Какая разница? — Большая. Хочешь подруге помочь, давай на чистоту. — Да не подруга она мне. Просто обещал… — Втюрился, — осуждающе покачал головой Стас. — Ну, ты — Вова и Вася… — Ты б помолчал лучше, — огрызнулся я. — Так что насчет источников дохода? — Помоишники мы. — Это как? — Я барахло всякое по городу собираю и перекупщикам сдаю, — пояснил я. — А Стас из подручных средств ерунду разную на заказ делает. — Сам ты ерунда! — оскорбился парень. — Поэтому и город знаешь? — задумался опер. — И поэтому тоже. — А оружия почему нормального с собой не носишь? — А зачем? Во-первых, дорого. Во-вторых, из-за ствола и патронов скорее грохнуть могут. А так — да кому я сдался? — И значит, хочешь помочь? — продолжил допытываться опер. — Вам-то что? Без меня в любом случае до центра не дойдете. — Ладно, поверю на слово. Подведешь — собственноручно пристрелю. — Напугали… Кузнецов присел рядом со мной на колени и отпер наручники. Я осторожно растер поцарапанные запястья и, поднявшись с пола, хрустнул затекшими позвонками. — Собирайся — и пошли, — поторопил меня федерал и отошел к Стасу. — А смысл? Ваши люди за рекой, поди? — И что, если так? — Я ночью туда не пойду. Не самоубийца. — Да ну? — подколол меня Стас. — А по мне, так вполне! — Перестань ты! — отмахнулся я от него. — Руку дай, — попросил вдруг моего приятеля опер и ловко затянул у него на запястье пластиковый браслет. — Эй! Это еще что такое?! — забеспокоился Стас. — Спутниковый передатчик, — с невозмутимым видом объяснил Кузнецов. — И внутрь лезть не советую, возможно самовоспламенение. — На фига? — нахмурился я. — Если что — я тебя сам пристрелю, — пообещал федерал, — а за дружком твоим специально подъедут. — Фига! — обалдел парень. — Я-то тут при чем? — Да не парься, передатчик все равно не работает. — Мне затея опера тоже не пришлась по душе, но никакой возможности повлиять на него не было, и пришлось смириться. — Поносишь пока. — А в следующее прояснение?! — Да мы вернемся уже к этому времени, — поморщился я и повернулся к оперу: — Выйдем утром, а пока тебя переодеть надо. — Зачем еще? — удивился Кузнецов, оглядев свой камуфляж. — Ни один нормальный человек у нас в таком ходить не станет. — С чего бы это? — Просто так только звери да туристы одеваются. Реакция простая: увидел человека в камке — стреляй первым. Это вы ночью незаметно просочились, а мы засветло пойдем. Надо переодеваться. — А почему ночью идти боишься? — Все на взводе, ответного визита зверей ждут. На патруль наткнемся, нас просто грохнут. А если не грохнут, так замучаемся объяснять, куда в такое время намылились. Сам бы я еще рискнул, а так на фиг, на фиг… — Ладно, сейчас посмотрю, что можно подобрать, — покатил на выход Стас. — А ботинки? — уточнил федерал. — Ботинки не проблема. В армейских ботинках у нас кто только не ходит. Разгрузки и бронежилеты тоже не редкость. — А одежду мне новую где возьмете? — Мы ж помоишники, — усмехнулся я. — У нас всякого барахла хватает. Да ты не бойся, мы со следами крови не берем… Кузнецов внимательно глянул на меня, но комментировать услышанное не стал. Я вздохнул, подул на исцарапанные запястья и направился на выход. — Стой! — тут же насторожился опер. — Ты куда? — К себе. — Зачем? — Собираться. Или думаешь, вот так пойду? — Я с тобой. — Как скажете, товарищ надзиратель… — Не заслуживаешь ты пока доверия просто, — пройдя вслед за мной в комнату, заявил Кузнецов, кинул туго набитый ранец и автомат на кровать и несколько раз легонько стукнул по висевшей в углу груше. — Да все понятно, — усмехнулся я и, опустившись на колени, достал из тайника заклеенный скотчем пакет. Разрезал его ножом и развернулся к федералу уже с наганом в руке. — Надеюсь, ты не собираешься наделать глупостей? — совершенно спокойно поинтересовался тот. — Ни в коем разе, — ухмыльнулся я и крутнул револьвер на пальце. — Это к вопросу о доверии. — Идиот! — выругался Кузнецов и, обернувшись, махнул рукой. На миг мелькнувшая в дверном проеме фигура растворилась в темноте коридора, и я судорожно сглотнул, только сейчас осознав, что чудом избежал смерти из-за собственного пижонства. — Дай сюда. — Федерал забрал у меня наган, откинул дверцу барабана и один за другим высыпал все семь патронов на одеяло. Затем взвел и спустил курок. — Туговат спуск? — Есть такое дело. — Смазывал? — Само собой. — Сорок первый? — Опер глянул на клеймо года выпуска и задумался. — В войну качество наганов похуже было. Возможно, из-за этого спуск такой тугой. — Зато он надежный, — усмехнулся я и протянул руку забрать оружие, но федерал не отдал. — Ну, ТТ военных лет тоже еще в ходу, — разглядывая оружие, возразил он. — Их клинит. — А наган ты перезаряжать замучаешься. По сути, всего семь выстрелов, и все, — наконец вернул мне разряженный револьвер Кузнецов и усмехнулся: — Знаешь анекдот про перезарядку нагана и отделение немецкой пехоты? — Нет. — Потом расскажу. — Опер отвлекся на привезшего ворох тряпья Стаса и начал перебирать штаны и кожаные куртки. — Ничего поприличней не нашлось? — Все самое лучшее, — ухмыльнулся парень. — Неношеное, из магазинов. — Ну да, ну да, — покивал федерал, остановив свой выбор на темно-синих спортивных штанах и серой замшевой куртке. — Вроде должно подойти… — Не сомневайтесь даже, все как в лучших домах Лондона! — заверил его Стас. — Ты ужалился опять? — кинув наган на подушку, повернулся я к приятелю. — Кропаль, — уверил меня тот. — Стресс снять. — Завязывай. — Неделю теперь ни-ни, — пообещал парень и критически оглядел успевшего переодеться федерала. — Да нормально, в общем-то. От местного и не отличишь. Только щетины не хватает. — Вот и хорошо, — буркнул опер, возившийся с ремнями бронежилета. — По дороге с кем-нибудь придется общаться? — Как речку перейдем, скорее всего, уже нет. Но вообще, некоторые до проспекта Ленина ходят, квартиры чистят. Поэтому лучше так дальше и иди, а то пальнут еще в спину. И меня за компанию положат. — Ладно, — кивнул федерал. — Куда камуфляж бросить? — Здесь оставляй, — указал я на гамак. — А второму? — Что — второму? — Только не говори, что нас на улице все десять человек дожидаются! Так, блин, на одной одежде разоримся! — Еще плащ возьму. — Кузнецов выбрал длинный серый дождевик с капюшоном и кинул его на кровать. — И этого будет достаточно. — Это вы о чем? — удивился Стас. — Да товарищ оперуполномоченный вовсе не герой-одиночка, — пояснил я. — Тут у нас по подвалу еще куча федералов шастает. — Было бы глупо идти сюда одному, — пожал плечами Кузнецов. — Разве нет? — Точно больше ничего из одежды не надо? — уточнил Стас. — Нет, спасибо. — Ладно, ты иди спи, мне вещи еще собрать надо, — отпустил я парня, но тут же встрепенулся: — Да, полторашки у нас оставались вроде? — Сейчас гляну. Стас укатил, я достал рюкзачок и начал освобождать в нем место для воды. Во фляжку много не войдет, а в городе запасы пополнить уже негде будет. Еще кобуру для нагана оперативную найти надо. Вроде в нижний ящик комода ее убирал. Так и есть. Что еще? Два ножа, кинжал, перчатки. Съестного на пару дней. Но главное, конечно, вода. Без нее никуда. Некоторое время молча наблюдавший за моей суетой Кузнецов поднял с подушки наган и, плюхнувшись на кровать, так что зазвенели лежавшие на одеяле патроны, направил дуло револьвера в стену. — Ты чего? — удивился я и, подогнав ремни кобуры, накинул сверху кожаную куртку. — Посмотреть хочу, все равно заняться нечем. — Опер с усилием взвел курок и сразу же спустил его. — Надо же как-то убить время. — Покачав головой, федерал вновь потянул спусковой крючок, и дуло слегка вильнуло в сторону, прежде чем успел вхолостую щелкнуть боек. — Прицельно стрелять только с предварительным взводом можно. — Или в упор. — Или в упор, — согласился опер, выкрутил шомпол и, выдвинув его, сместил в сторону. Потом достал ось барабана и вытряхнул на ладонь сам барабан. Потянул спусковой крючок и вновь поморщился. — Похоже, в боевой пружине дело. — Разбираетесь? — Немного. Ты где его достать умудрился? — В инкассации Сбербанка. Что получше было, до меня разобрали. — Отвертка есть? — задумчиво потер подбородок Кузнецов. — Зачем еще? — забеспокоился я. — Только не надо его разбирать! Мне он еще пригодится. Нет, можете, конечно, свой ствол взамен дать… — Не дам, — отрезал федерал. — Сейчас мы наган подшаманим, будет лучше нового. — В мастерскую идти придется, — вздохнул я. — Пошли. Кузнецов сгреб лежавшие на кровати запасные части револьвера; я задвинул рюкзак под кровать и, собрав валявшиеся на одеяле патроны, вышел в коридор. — Держи, — протянул мне две полторашки с водой попавшийся навстречу Стас. — Ага, спасибо. — Вы куда? — Да вот наганом товарищ заинтересовался. Отвертка нужна. — Крестовая? — Обычная, — ответил опер, по-хозяйски пододвинув к верстаку стоявшую рядом табуретку. — И гайку или что-нибудь круглое с диаметром миллиметров семь. — Нету ничего такого, — покачал головой Стас и задумался. — Если только болт какой-нибудь отпилить… — Давай попробуем, — согласился Кузнецов и, сняв крышку нагана, взвел курок. — Так что там за анекдот? — напомнил я, когда Стас начал рыться в жестяных банках, выискивая подходящих размеров болт. — Анекдот длинный, — усмехнулся опер. — Смысл в том, что пока перезаряжаешь наган, тебя десять раз застрелить успеют. Это не спидлоадер поменять, тут каждую гильзу надо сначала шомполом выбить, а потом точно так же по одному патрону в каморы барабана вставить. Геморрой, короче. — Спидлоадер? — заинтересовался Стас, услышав незнакомое слово, и протянул федералу ржавый болт: — Подойдет? — Сейчас глянем. — Кузнецов с усилием вставил болт между нижним пером боевой пружины и креплением спусковой скобы и пояснил: — Спидлоадер — это такая плоская обойма, которая патроны удерживает. Если у револьвера барабан в сторону откидывается, перезарядить его — секундное дело. — Ну и помогло? — уточнил я, наблюдая, как федерал раз за разом в холостую спускает курок. — А сам посмотри, — протянул он мне револьвер. — Да, спуск легче стал. — Теперь отпили так, чтобы крышка закрылась, и пользуйся. — Стас, дай ножовку по металлу, — попросил я, затягивая болт в тиски. — Может, болгаркой лучше? — Да тут пилить-то… — Держи. — А неплохо вы здесь устроились, я погляжу, — с задумчивым видом оглядел подвал федерал. — Электричество откуда протянули? — На плотине генератор стоит, — пояснил Стас. — А без мастерской никак. Вовку, вон ноги кормят, а меня заказы. — А никогда не хотели отсюда выбраться? — Не хотели, — нахмурился я, отложил ножовку и плюнул за зашипевший обрезок болта. — Мы асоциальные элементы, да и инопланетян со зверями не любим. — Не любить и пытаться убить — это разные вещи. — Разные, — ставя на место крышку нагана, усмехнулся я и решил о кое-каких старых грешках сейчас не упоминать. Пусть уж лучше опер нас за упертых радикалов считает. — Но вдруг нервы не выдержат? А в Сибири за такое мигом мозги промоют. — Глупо, — пройдясь по комнате, повалился на диван Кузнецов. — Глупо набрасываться на всех инопланетян без разбору. Имеданцы на Землю больше не сунутся, а те же лингеры или ши нам только помогали. — Чем это они помогали? — возмутился Стас. — Сидели и смотрели, как нас убивают! — Не скажи, — покачал головой опер. — Пусть напрямую в конфликт они не вмешались, но поставки оружия наладили почти сразу. И предоплаты за ракетные комплексы не требовали, между прочим! — Зато теперь нос во все щели суют! — Поставив на место барабан, я отложил наган на верстак. — Да им достаточно было просто сюда пару боевых кораблей прислать, и все бы сразу закончилось! — Я извиняюсь, а на каком основании они могли это сделать? — уставился на меня Кузнецов. — Экспедиционный корпус Имедана — не частная корпорация, нападение на их корабли равнозначно объявлению войны. И ко всему прочему, имеданцы заявили, что это мы первыми начали боевые действия, а они лишь защищались. — Чушь! — невольно вырвалось у Стаса. — А вот я не поручусь, что наше ПВО не шарахнуло ракетой по вдруг возникшему в воздушном пространстве НЛО. В любом случае обратное не доказать при всем желании. — Федерал откинулся на спинку дивана и вздохнул. — А значит, формально они имели право на самооборону. — На самооборону? — тут уж не выдержал я. — Имели право полностью уничтожить Китай, Индию и Японию? Оставить пепелище на большей части Мексики, Западной Европы и восточного побережья Северной Америки? Скинуть какую-то гадость на Африку и Ближний Восток, от которой негры с арабами начали дохнуть, как мухи? Сколько миллиардов эти выродки убили, прежде чем удалось сбить их флагман? И сколько людей они прикончили после этого? — Да неважно это все! Главное, что формально при этом они не нарушили никаких своих законов, — развел руками Кузнецов, будто убеждая самого себя. — Всего этого можно было не допустить! — Да? Лучше было бы, стань мы протекторатом лингеров? — не выдержал опер. — Вмешайся они напрямую — так бы и случилось в итоге! — Да не волнуют меня тонкости большой политики! — фыркнул я в ответ. — Не надо меня агитировать! — Не все инопланетяне одинаково плохи. И не надо нападать на всех без разбора. — Если судить по тому, что устроили имеданцы… — А что они устроили? — спросил Кузнецов. — Разве непонятно, что это была спланированная акция? Что никому не нужны были убийства ради убийств? Не было кровожадных пришельцев, были циничные политики! — Это как? — удивился Стас. — Вспомните, по каким именно регионам были нанесены самые первые удары. Китай, Индия, Западная Европа… Что именно их объединяло? — Там была самая высокая плотность населения? — предположил я. — Имедан является основным поставщиком рабочей силы на другие планеты Совета. Кардинальным образом сократив численность людей, они избавились от нового конкурента. — Так они не собирались захватывать Землю? — Возможно, первоначально у них и был такой план, но после применения с нашей стороны ядерного оружия им это стало неинтересно. — Здорово, что они к радиации все такие чувствительные, — усмехнулся Стас. — Мы-то когда еще передохнем… — Теперь Земля как место переселения никому не интересна. И тех, кто поддерживал в Совете имеданцев, это очень сильно расстроило. — Получается, нам еще повезло? — покачал головой Стас. — А у лингеров какой интерес людям помогать? Им как раз дешевая рабочая сила нужна? — В дешевой рабочей силе нуждаются ши. Лингерам интересны поставки морепродуктов. — Теперь понятно, почему они так поздно вмешались. Китайцы с японцами слишком много рыбы жрали… — Я поднялся с табурета и начал заряжать наган. — И вы еще удивляетесь, что тот же «Опорный край» столько бойцов навербовал! — Ты тоже считаешь правильным убивать федеральных служащих? — напрягся опер. — Тех, кто хоть что-то делает для преодоления хаоса? — Нет, я вообще не считаю правильным убивать людей, — заявил я, но тут же уточнил: — за исключением зверей, разумеется. Людей, за исключением зверей. Каламбурчик, блин, получился... — Почему вы так не любите переселенцев? И почему — звери? — Как вели себя, так и назвали, — объяснил я. — Почему не любим, рассказать или сам догадаешься? — Люди потеряли все, они бежали от заразы на другой континент. Можно отнестись к ним немного терпимее? Пройдет время, и они станут нормальной частью общества… — Бла-бла-бла, — рассмеялся я. — Помню-помню. — Не надо этих пропагандистских штучек, — поддержал меня Стас. — Потерянные, бедные люди… как же, как же! Нас, что ли, не бомбили? Блин, да непонятно еще, кому хуже пришлось! — Это не оправдывает массовых убийств мирного населения… — Да какого еще мирного населения?! Не было никакого мирного населения! Эти несчастные и обделенные сразу стали устанавливать свои порядки и забирать все, что понравится. А когда получили по рукам, начали вопить о геноциде и нацизме. — А разве это неправда? — Когда англосаксы загоняли индейцев в резервации и заражали их оспой — это был нацизм? Или подвиги конкистадоров кто-то кроме коренных американцев нацизмом объявляет? А может, концлагеря для японцев в США после Перл-Харбора прогрессивная общественность осуждала? Так не было такого! А знаешь почему? Потому что они победили. И пусть на нас сейчас навешали разные нехорошие ярлыки, ничего это уже не изменит. Главное, мы выжили. И плевать на чужое мнение. — Странный у нас разговор какой-то получается. Так, пожалуй, мне вас за разжигание арестовать придется. — Кузнецов поднялся с дивана. — Выходить не пора еще? — Скоро уже. — Стас глянул на часы, достал из шкафа жестянку из-под «колы» и протянул мне: — Держи. — Это что еще за шайтан-машина? — удивился я, взвешивая в руке непонятно чем набитую жестянку. Да и язычок был явно замят. — Светошумовая граната, — с довольным видом пояснил парень. — Время горения запала четыре секунды. — А потом? — Потом будет бабах! Но убить не убьет. Наверное. Там начинка из петард и аналогичной дряни. Собак в самый раз отгонять. — Собак?! — удивился Кузнецов. — У нас тут такие собаки, что о-го-го! Людей уже не боятся, стаей запросто накинуться могут. Животные вообще быстро мутируют, иногда просто конкретные монстры попадаются. — А кормовая база у них какая? Почему с голоду не подохли? — В парке опять зверье развелось, вот они там и охотятся, — объяснил Стас. — В городе собак нет, но вы по самому краю пойдете, так что имейте в виду. — Непременно. — Давайте тогда собираться уже! — Я сунул наган в кобуру и окликнул ни с того ни с сего начавшего клевать носом приятеля: — Стас! Что у нас с едой? — Да не надо, у меня сухой паек. — Федерал поднял кинутый на пол ранец и взвесил его в руке. — На тебя хватит. — Хорошо, сейчас приду.
Я вышел в коридор и направился к себе, там засунул в рюкзак бутылки с водой, осторожно пристроил рядом самопальную гранату и едва уместил сверху жестянку с консервированной ветчиной. Подумал — и добавил в боковой карман упаковку чищеного фундука. На черный день хранил, но куда уж черней-то? Потом залез в тайник и вытащил оттуда запаянную в полиэтиленовую пленку пригоршню револьверных патронов. Сам наган сунул сзади за ремень джинсов. Проверял неоднократно — вывалиться не должен. И барабан прижат, и рукоять вниз выпасть не даст. — Ты готов? — поторопил меня заглянувший в дверь Кузнецов. — Да, — кивнул я и отправился наполнить водой фляжку. — А я вот чего понять не могу, — подкатил к нам Стас. — Что, неужели все реально в этот Шар верят, раз такая суета началась? — Какой еще шар? — уставился на парня федерал. — Ну этот… артефакт майя! Из-за которого в декабре две тысячи двенадцатого конец света случиться должен был. — Не понял?.. — Так, товарищ оперуполномоченный по особо важным делам, — насторожился я, — а по вашей версии, что именно собой груз корабля представляет? — Это служебная информация… — замялся Кузнецов. — Ой, да не надо только… — Произведения искусства, имеющие большую историческую ценность, — с сомнением поглядев на нас, все же выдал тайну опер. — Какие, на фиг, произведения искусства? — Эта версия вызвала у Стаса не меньше недоверия, чем рассказ о мистическом артефакте майя. — Да кому они нужны вообще? — Они бесценны. — Федерал поправил ремень свисавшего с плеча автомата. — И многие инопланетные коллекционеры и торговые дома, специализирующиеся на творчестве доиндустриальных цивилизаций, оторвут их с руками. Специальные команды экспедиционного корпуса Имедана обчистили большинство крупных музеев, и стоимость собранных ими произведений искусства не поддается исчислению. — Дела! — только и почесал я затылок. Рассказ Кузнецова показался куда убедительней истории Алисы, но ведь не на пустом же месте она все выдумала! — Если так, зачем вам девушка? — У нее есть коды доступа к системе безопасности. При угрозе внешнего вторжения будет запущена программа самоуничтожения, и даже лучшие специалисты лингеров не смогли обойти эту защиту! — А у ящериц какой в этом деле интерес? — прищурился я. — Так хотят Имедан с искусственным интеллектом прищучить? — А тебе не кажется, что ты слишком много знаешь? — пристально уставился на меня Кузнецов. — Оно не всегда для здоровья полезно, имей в виду. — Понятно… — Пойми меня правильно: в дела лингеров лучше не соваться. У них там свои правила, и если кто-то посчитает тебя угрозой, ты просто исчезнешь. А на тебе и без того соучастие в убийстве двух спецпредставителей висит… — Да понял я, понял. Я только из-за девушки на это дело подписался. Больше меня ничего не интересует. Забыл уже. — Угораздило же втюриться балбеса, — тяжело вздохнул Стас. — Идиот. — Ладно ты, нормально все будет. Опасения приятеля я, разумеется, разделял, но если останусь — места себе не найду. И так перед глазами постоянно лицо Алисы стоит… — Ни пуха ни пера. — К черту. И закрой за нами…
Когда выбрались из подвала, Кузнецов первым делом сунул плащ дожидавшемуся нас под балконом бойцу, и тот, натянув дождевик, поспешил накинуть на голову капюшон. Я даже толком разглядеть его не успел, но что-то китайское в чертах лица совсем молодого парня проглядывало совершенно точно. — Держись позади, — предупредил его опер. — Прикрывай. Оглядевшись по сторонам, я вылез из укрытия, и Кузнецов без промедления последовал за мной, а вот второй федерал так и остался сидеть под балконом. — Он немой, что ли? — усмехнулся я. — Нет, просто по-русски не очень хорошо говорит, — объяснил опер. — Ну, мы идем? — Идем, — кивнул я и зашагал со двора. — А кстати, куда мы идем? Где именно корабль рухнул? Может, спутниковые фотографии есть? — Все есть, но тебе об этом знать пока рано. — Прям такие конспираторы… Небо на востоке начинало понемногу светлеть, совсем чуть-чуть, и на улице еще стояла темень, но это было и к лучшему. Вот переправимся через речку, и рассветет уже. И здесь лишний раз людям глаза мозолить не будем, и там нормально пойдем. Удачно по времени получилось, короче говоря. Мы-то с опером еще прилично одеты, а вот крадущийся позади парень в дождевике до пят на местного обитателя совершенно не походит. Нарвемся на парней Шилова — будут проблемы. Я огляделся, не заметил ничего подозрительного и направился дальше. Как бы не пожалеть, что с федералами связался. А то какие-то предчувствия шибко нехорошие. Будто в последний раз все это вижу. Блин, совсем нервы ни к черту! Можно подумать, люди в центр не таскаются! Таскаются. Жизнь прижмет, еще и не то выкинешь. Возвращаются, конечно, не все, но если на рожон не лезть, ноги унести шансы вовсе даже неплохие. Просто не стоит судьбу искушать и туда, как на работу, ходить. Чревато оно. Закон больших чисел и теория вероятности штуки безжалостные; если постоянно рисковать, рано или поздно сгинешь без вести, и все дела. Неожиданно я заметил, что меня бьет крупная дрожь, и постарался успокоиться. Все будет хорошо. И точка. Но ведь сглупил же, разве нет? И чего только в своей уютной норке не сиделось? Ох, Алиса, как бы нам встретиться… — Ты куда? — остановил меня опер, когда, выйдя со двора, я зашагал вдоль реки налево. — Вон же плотина, — указал он в противоположном направлении. — Или тебя не пропустят? — Пропустят, но позже. На ночь плотину перекрывают. Ибо не фиг. — Понятно. — Нет, договориться можно, но смысл? Там мимо парка и поселка заброшенного идти придется, да и крюк неслабый выйдет. — На собак боишься наткнуться? — догадался Кузнецов и обернулся посмотреть на приотставшего от нас бойца. — И не только. — Внимательно поглядывая по сторонам, я зашагал дальше. — Что-то нехорошее в лесу завелось. Теперь даже на опушке деревья рубить небезопасно. — Нехорошее — это как? — А никто не видел. А тех, кто видел, по кускам собирают обычно. Прям Хищник, только еще отмороженней. — Весело тут у вас… Мы по обочине обогнули заполненную водой воронку и, миновав поваленное ограждение спортивной площадки, начали спускаться к мосту с рухнувшим центральным пролетом. За рекой, в пелене поднимавшегося от воды тумана, виднелась коробка торгово-развлекательного комплекса с установленными на крыше вышками. И пусть кого-нибудь наверняка загнали на них дежурить в ночь, меня это нисколько не волновало. Ну что они со своих насестов увидят? Другое дело караульные на переправе. Вот с ними как раз могут быть проблемы… — Прохладно, — поежился Кузнецов и потер озябшие уши. — Есть такое дело. — Я вытащил из кармана куртки вязаную шапочку и натянул ее на макушку. — Но зато зимой у нас теперь почти субтропики. — Слушай, — остановился вдруг федерал и пригляделся к строению на том берегу реки. — Мне кажется или это сторожевые вышки? — Не кажется. — Если у леса так опасно, почему тогда там люди живут? — Из-за воды. Один родник немного дальше на самой опушке, второй за мелькомбинатом. — И что с того? — В смысле? — Что мешает из реки воду брать? Прокипятил — и пей на здоровье. — Не пей из лужи, козленочком станешь, — ухмыльнулся я. — Раньше за городом водохранилище было, так в него что-то настолько ядовитое сверху уронили, что даже трава по берегам расти перестала. Вода чистая-чистая, а выпьешь — и привет. — До сих пор? — По сторонам оглянись. Кузнецов только тут обратил внимание на голую, без травинки, землю под ногами и присвистнул: — Дела-а! — Угу. — Я перебрался через бетонную плиту и, ухватившись за протянутый над рекой трос, перескочил на лежавший чуть дальше обломок. — И падать не советую. — Не упаду, — последовал за мной Кузнецов и, посмотрев на журчавшую меж обломков воду, поморщился: — А пахнет она и в самом деле как-то не так. — И не только пахнет… — А почему дождевую не пьете? У вас же дожди постоянно. — Видел я тех, кто дождевую пить начинает. Жалкое зрелище. Нет, в ней только стирать одежду можно. Перебирая руками, я добрался до противоположного берега и, дожидаясь опера, достал из кармана обычный свисток. — Ты чего это? — переводя дух, поинтересовался он. — Сигнал подам, а то пальнут еще. Переправу без контроля не оставляют. Дождавшись, когда второй федерал отбежит к стене и спрячется в тени, я несколько раз дунул в свисток, издав две длинных, а потом две коротких трели. Поначалу ничего не происходило, но вскоре с моста чуть ли не мне на голову посыпались мелкие камушки, и пришлось отскочить в сторону. Опер и вовсе моментально оказался в паре шагов от опасного места и задрал к небу ствол снаряженного глушителем автомата. — Вовка, угомони своего дружка, — послышался раздраженный голос караульного. — А то гранату уроню. — Убери, — попросил я федерала и глянул вверх: — Василий, ты чего тут бродишь? — Стреляли, — встал на краю сохранившегося пролета мужик и безбоязненно щелкнул зажигалкой. — Чего надо? — Ты, блин, я смотрю, и жнец, и швец, и караульный в ночь. Вроде с утра водой торговал? — Приходится крутиться, — затянувшись дымом, пожал плечами Вася и поправил ремень висевшей на плече двустволки. — Так чего вы тут забыли-то? — По делам мы. — Ну и валите, чего встали? — Спроси, где стреляли, — шепнул мне на ухо Кузнецов. — Вась! — поднимаясь по чудом сохранившейся лестнице, окрикнул я караульного. — А Вась! — Ну? — отозвался мужик. — Где стреляли-то? Нам бы не нарваться. — Не знаю. Вроде ближе к городу. И стрельнули-то всего пару раз, а нас с напарником сразу за химо и сюда. — Ладно, бывай, — махнул я ему рукой и зашагал через непонятно чем перепаханное дорожное полотно. — Опер, ты где со своими встретиться должен? — Неподалеку отсюда. Рядом с высоткой недостроенной на пустыре. — Повыше, пониже которая? — До которой отсюда идти дольше. — Понятно. Раньше на этом месте росли тополя, но свободное место на берегу реки в пяти минутах езды от центра города — это нонсенс, и несколько лет назад деревья спилили, землю разровняли и даже успели заложить несколько домов, планируя в дальнейшем построить целый микрорайон. Но грянул кризис, застройщик строительство заморозил и больше его уже не возобновил. Не успел. — Далеко тут? — Да нет, вон она уже, — указал я на темный силуэт. — Не пальнут по нам твои орлы? — Не должны. — Тогда забираем их и валим быстрее в город, пока не нарвались ни на кого. — А что такое? — удивился федерал и взмахом руки отправил вперед напарника, кравшегося за нами по зарослям невысокого кустарника. — Они ж в камуфляже все. А по местным меркам — это нехорошо. — Я вот чего понять не могу, — зашагал рядом со мной через пустырь Кузнецов, — ты говорил, что на политику местным плевать. Почему тогда с переселенцами ужиться не можете? Они же в другом районе сидят? — Передел сфер влияния. — Я шмыгнул носом и спросил: — Ты хоть знаешь, на чем звери зарабатывают? — Мародерствуют? — Нет, конечно. Наркотрафик обеспечивают. Ну и прочей контрабандой балуются. — Контрабандой? — не понял опер. — Только не говори, что они космопорт тут организовали. — Какой космопорт? Сверху сбрасывают всякую гадость, она в автономном режиме приземляется, а звери собирают контейнеры и переправляют их дальше. — В «пятне» же электроника не работает? — А парашюты для чего? Но вот отыскать контейнеры и в самом деле непросто. Хотя совсем уж запропавшие в прояснения по сигналам маячков ищут. — Выходит, все пытаются у переселенцев свой кусок пирога отбить? — Братва с Ленинского, говорят, обратно же найденный товар и сдает. Туда звери боятся соваться, поэтому выкупают контейнеры за нормальные деньги. Наши через местных скупщиков работают, вот и возникают конфликты постоянно. — А как город вообще поделен? — заинтересовался федерал, несомненно мотавший оперативную информацию на ус. — Север за зверями. От северо-востока до центра почти никто не живет, там все бомбардировками перемолото. На северо-западе, у нас то есть, анархия. А в центре и прилегающих районах — полная задница. С чем это связано, не знаю, но слухи насчет тех мест жуткие ходят. Тут в кустах послышался какой-то шорох, и я положил ладонь на рукоять кинжала. — Вроде все спокойно, — заметив мой вопросительный взгляд, покачал головой Кузнецов. — Показалось, — с облегчением выдохнул я. — Блин, другого места для встречи не могли найти, что ли? — А чем тебе это не нравится? — Да нас тут со всех сторон видно, а мы сами — как слепые котята. И в самом деле — плодородный слой строители сняли, когда бульдозерами ровняли пустырь, а на глине ничего толком не росло. Нет, кустов там и сям хватает, да только они все как один чахлые и низкорослые. Вот и получается, что нас любой наблюдатель издалека засечет, а если кто в зарослях заляжет, то мы мимо пройдем и даже ничего не заметим. — На это и расчет, — усмехнулся федерал. — Ты про скупщиков что-то говорил? Это кто? — Обычные люди. Только со связями на большой земле. — И что берут? — Опер поскользнулся на мокрой глине и, едва устояв на ногах, выругался: — Да чтоб тебя! — А все подряд берут, — даже не улыбнулся я. Появилось у меня какое-то дурное предчувствие. Будто чужой взгляд затылок сверлит. Обернулся — никого. Или это прикрывавший нас боец пялится? — Оружие с руками отрывают, его в основном здесь же и перепродают. Запчасти с военной техники тоже неплохо берут, ее еще много в городе подбитой. Ювелирка только в путь идет, а вот шмотки уже не продать. Ну и за начинку инопланетных устройств хорошие деньги предлагают. — Это как? — Блоки управления, платы, энергоячейки принимают. Но за этим барахлом в центр надо идти, у нас давно все подчищено. — Так это ж опасно, ты говорил? — Если модули с сохранившимися данными найдешь — выручки на месяц безбедной жизни хватит. Поэтому и рискуют. Меня тоже прижимало пару раз, но я далеко не лез… — Интересно, — задумчиво хмыкнул себе под нос опер и вдруг замер на месте как вкопанный. — Стой! — Чего? — удивился я и только тут заметил притаившихся в кустах собак. — Ох ты! По самым скромным прикидкам в стае оказалось голов двадцать, и подобрались в нее вовсе не простые дворняги. Высокие — мне чуть ли не по пояс, — с большущими головами и массивными челюстями зверюги начали стягивать кольцо, но стоило Кузнецову сорвать с плеча автомат, как они моментально растворились в ночи. Федерал повел стволом, выискивая одному ему ведомую цель, и потянул спусковой крючок. Автомат выплюнул короткую, в два патрона, очередь, послышался пронзительный визг, и в тот же миг вся стая кинулась наутек. — Не вздумай шуметь! — потянул меня за собой Кузнецов и махнул рукой выскочившему из кустов бойцу в дождевике. — Пошли отсюда! — Пошли. — Я зашагал рядом с ним и поинтересовался: — А что за автомат у тебя такой странный? Это «калашников», вообще? — АК-9, под специальный патрон девять на тридцать девять, — просветил меня опер. — Сюда иди. Мы двинулись в обход желтевших в темноте разобранных подъемных кранов и бетонно-растворного узла, но и после того, как они остались позади, опер продолжил забираться в сторону от двух этажей недостроенной высотки. — Ты чего? — удивился я. — Вон же? — Подожди. — Повесив автомат на плечо, Кузнецов достал бинокль и начал внимательно изучать нужный нам дом. — Странно, — задумчиво пробормотал он некоторое время спустя. — Очень странно… — Что странного? — Условный сигнал вывешен, но на рассвете его должны были сменить на другой. — Может, рано еще? — предположил я. — Полчаса назад условное время вышло. — Федерал глянул на наручные часы и включил лазерный целеуказатель автомата, но тот лишь пару раз моргнул и погас. Помехи. — Держись за мной. — Вот блин, — прошептал я, вытащил из кобуры наган и со щелчком взвел курок. — Не шуми. Главное — не шуми! — предостерег меня Кузнецов и, сложив пальцы в сложную фигуру, подал условный сигнал успевшему избавиться от дождевика бойцу. — Не буду, — совершенно искренне пообещал я. — Ты знаешь, сколько патроны стоят? Да и не найти их теперь для нагана. — Помолчи. Опер не стал ломиться напрямик через кусты — свернул в сторону. Оказавшись напротив угла дома, он пригнулся и со всех ног метнулся к стене. Я в сердцах матюгнулся и бросился вслед за ним. С ходу проскочил открытое пространство, прижался спиной к бетонной плите и хрипло задышал, пытаясь перевести дух. Китайской наружности парень как-то совершенно незаметно оказался рядом и выжидающе посмотрел на Кузнецова. Тот указал ему в обход здания и повернулся ко мне: — Пойдешь за мной. Вперед не лезь и не шуми! — Хорошо, — прошептал я, не на шутку встревожившись. И «встревожившись» — это не то слово. Сердце так и постукивало. Когда шли зверей убивать и то спокойней себя чувствовал. Там уже все понятно было: или мы, или нас, а тут полная неопределенность. Мало ли что стрястись могло? И даже если все в порядке, часовой с перепугу запросто пальнуть может. Вон федерал крадется, чистый ниндзя. А он, между прочим, больше не в камуфляже. Вдруг не признают? Кузнецов тем временем добрался до ближайшего входа и присел, разглядывая дверной проем. — Растяжку не зацепи, — прошептал он, указывая на прозрачную леску, протянувшуюся на уровне колен. И правильно, что предупредил, иначе бы точно вляпался. У нас тут все больше без таких изысков люди друг друга на тот свет отправляют. — Ничего не чуешь? — прошептал я в ответ. — Гарью несет… — Тсс… — приложил опер указательный палец к губам и проскользнул внутрь. Я беззвучно выругался и, осторожно перешагнув через нить растяжки, поспешил за ним. Как чуял — вляпались! И ведь запах знакомый, никак только не сообразить какой. Одно скажу точно: что-то пошло не так. Высоко поднимая носки ботинок, чтобы не споткнуться о валявшийся на полу мусор, Кузнецов уверенно передвигался по темному коридору, и лазерный луч заработавшего вдруг в помещении целеуказателя принялся скакать с одного дверного проема на другой. Как именно ориентировался федерал впотьмах, оставалось загадкой, и, старясь не шуршать и не топать, я шагал следом, до боли стиснув в ладони коловшую острыми засечками рукоять нагана. К этому времени в обоснованности дурных предчувствий не осталось и малейших сомнений: профессионалы никогда бы не подпустили нас так близко, да и странный запах все отчетливей ассоциировался с опасностью и смертью. Случилось что-то нехорошее — это ясно. Вопрос лишь в том, как именно это отразится на мне. Бежать бы отсюда сломя голову, но нет — надо идти вперед. Потому как в одиночку или даже втроем Алису не спасти. А я, как ни странно, не на шутку к девушке привязаться успел. Любовь ли это? Не уверен, вовсе не уверен. Просто… просто я должен ее спасти. Должен, и все. Так, а где там Кузнецов?!
Купить бумажное издание: Лабиринт, Озон Купить электронный текст на Литрес Купить книгу в магазине Автора и скачать текст в форматах fb2, mobi, epub, rtf, txt
|